Нет смысла шпионить — 95% информации доступно в Интернете
Интернет-разведка
В наши дни шпионы все больше ведут охоту не только за секретами государств, но и за технологиями наиболее инновационных и прибыльных компаний, считает бывший глава экономической разведки при премьер-министре Франции АЛАН ЖЮЛЬЕ. В интервью корреспонденту РБК daily ВИКТОРИИ СИНКЕВИЧ эксперт рассказал, чем экономический шпионаж отличается от конкурентной разведки.
— Г-н Жюлье, в 2003 году вы стали первым официальным уполномоченным по экономической разведке при премьер-министре Франции. Чем вы занимались?
— В моем ведении находились вопросы конкурентной разведки, связанные как с государственными, так и с частными предприятиями. После моего ухода в правительстве была создана должность межминистерского уполномоченного по конкурентной разведке. Однако обязанности и полномочия моего преемника были значительно сокращены — он занимался только вопросами администрирования. Сегодня можно говорить, что это был политический выбор. Приход правительства Франсуа Олланда должен снова повлечь изменения. Я полагаю, что они вернутся к чему-то подобному тому, что я делал в свое время.
— Какую роль сегодня играет экономическая разведка для французского бизнеса?
— Во Франции экономическая разведка — это одновременно сбор информации вне предприятия и защита данных внутри него. Необходимо четко разграничить эти два момента. В первом случае вы легальными способами отыскиваете информацию: собираете сведения о рынках, об условиях работы в стране, где намерены развивать свой бизнес, о конкурентах. Во втором вы предпринимаете шаги по защите того, что действительно ценно для вашего предприятия, что позволяет вам сохранить конкурентное преимущество. То есть, с одной стороны, мы пытаемся собрать максимум полезной информации по какому-либо интересующему нас предмету, с другой — до минимума сократить распространение важной информации о своем собственном предприятии.
— А как определяется граница между сбором экономических сведений и охотой за секретами конкурентов, то есть шпионажем?
— Для нас основная граница — это французские законы. Например, вы имеете право посещать салоны и выставки, изучать продукцию и часто даже брать с собой ее образцы, принимать участие в конференциях, задавая в их рамках интересующие вопросы, собирать данные в Интернете. В то же время вы не имеете права подкупать кого-либо на предприятии, то есть давать ему деньги в обмен на нужные сведения. Вы не имеете права красть какое-либо имущество, например информационные носители, не можете прослушивать телефонные переговоры и так далее.
— Насколько французские компании эффективно ведут борьбу со шпионажем или же по-прежнему возникают ситуации, как с китайскими стажерами в компании Valeo (студентка из КНР была приговорена в 2007 году к 12 месяцам тюрьмы за копирование конфиденциальных данных об автомобильном оборудовании Valeo)?
— Французские компании понимают, что представляет собой шпионаж на государственном уровне — нашей стране не раз приходилось с ним сталкиваться. Но вот когда речь заходит о нелегальном сборе данных одних компаний на других, тут французам приходится нелегко. Многим до сих пор трудно осознать масштаб угрозы. У людей продолжает сохраняться представление о шпионаже как об угрозе на государственном уровне и нет ясного понимания, что жертвой шпионажа может стать любой бизнес.
— Можете ли привести примеры громких шпионских скандалов во французских компаниях?
— Классический пример: громкое дело в авиационной промышленности с участием израильтян, которые в конце 60-х создали многоцелевой истребитель Nesher, копию французского истребителя Mirage. Им тогда удалось получить доступ к чертежам Mirage. Аналогичная ситуация была у вас в России с «Конкордом». Ту-144 был полной копией «Конкорда». В наши дни в судах Франции на рассмотрении находится достаточно много дел о шпионаже, ведущемся иностранными или даже французскими компаниями на французских предприятиях. Примечательно, что многие эти случаи зачастую не вызывают широкий резонанс в обществе. В качестве примера могу привести дело с сумками Vuitton. Когда сумки были скопированы в Марокко, потребители не обратили на это внимания, однако компания Vuitton понесла значительный финансовый ущерб. Шпионаж повсюду. В сфере моды, например, особенно пристально следят друг за другом. Собираются фотографии, рисунки новых нарядов, и спустя две недели подобные наряды уже идут в производство у конкурентов. К сожалению, это стало общей практикой.
— В каких сферах экономический шпионаж наиболее распространен?
— Разведка ведется во всех значительных секторах экономики. Как только появляется какое-либо различие, усовершенствование, достигнутое за счет новой технологии, оборудования или продукта, всегда возникает опасность его копирования. Шпионаж более всего практикуется в оборонной промышленности, а также на производствах особого назначения, связанных с интересами государств. Предметы роскоши, авиационная промышленность, сельское хозяйство и связанная с ним продовольственная промышленность также в зоне особого риска.
— Есть ли эффективные способы защиты информации? Например, насколько оправдывает себя система патентов?
— Патенты служат для защиты интересов предприятий, но не надо забывать, что крупные компании следят за патентами, публикуемыми в мире. У них есть специально обученные команды, которые, когда находится интересный патент, ищут, как его обойти, то есть создать нечто подобное изобретенному, отличающееся только в деталях, чтобы не платить процентные отчисления владельцу патента. С этим никто не спорит. Но, с другой стороны, патент действительно защищает. Так, в некоторых странах, как, например, в США, патент не публикуется в течение некоторого времени после того, как подана заявка. В течение нескольких месяцев проект держится в секрете, чтобы конкуренты не узнали о ваших разработках. Когда о нем наконец начинают говорить, обычно уже создаются эффективные способы защиты данной информации. Это один из способов избежать немедленного копирования запатентованных изобретений. Но, к сожалению, остается еще много стран, где люди совершенно беспрепятственно копируют патенты, не будучи преследуемы по закону.
— Во Франции в начале 2012 года был подготовлен законопроект об охране секретов коммерческой деятельности по примеру охраны секретов оборонной промышленности, но ему пока не дан ход.
— Министерство финансов заявило, что представит этот законопроект парламенту. Возможно, через несколько месяцев, но документ появится. Он направлен на защиту в первую очередь секретов частных предприятий (в настоящее время за разглашение коммерческой тайны работником частной компании предусмотрена лишь гражданско-правовая ответственность. — РБК daily). Закон, в частности, даст компаниям право ходатайствовать о неразглашении особо важных данных ни журналистами, ни суду. Однако закон будет касаться только немного самой важной информации, которую следует защитить, — информации, на которой зиждется предприятие.
— Опасность утечки секретов существует и в ходе сотрудничества с иностранными партнерами. Есть ли страны, с которыми опаснее работать, чем с другими?
— Можно сказать, что есть страны с плохой репутацией. Например, негативное мнение сложилось о ряде азиатских стран, которые постоянно копируют секретную информацию. Но тут не следует обобщать. Во Франции многие полагают, что основная угроза экономического шпионажа исходит именно из Азии. Я же думаю, что она исходит отовсюду, не исключая и саму Францию.
— Считаете ли вы, что экономический шпионаж до сих пор позволяет наладить работу целой отрасли экономики, как, например, получилось с автомобильной промышленностью в Китае и Южной Корее?
— На мой взгляд, сегодня нет необходимости в шпионаже для развития целого производства, поскольку 90—95% интересующей вас информации можно найти в Интернете. В то же время в некоторых странах, особенно в Азии, предприятия хотят развиваться стремительными темпами и прибегают к шпионажу, чтобы быстрее получать нужные данные. Они предпочитают пойти и просто купить то, что им нужно. Однако следует помнить, что нелегальная разведка — дело рискованное. Если вы попадетесь, ваша компания понесет большой имиджевый и финансовый урон.
Автор статьи: РБК daily
— Г-н Жюлье, в 2003 году вы стали первым официальным уполномоченным по экономической разведке при премьер-министре Франции. Чем вы занимались?
— В моем ведении находились вопросы конкурентной разведки, связанные как с государственными, так и с частными предприятиями. После моего ухода в правительстве была создана должность межминистерского уполномоченного по конкурентной разведке. Однако обязанности и полномочия моего преемника были значительно сокращены — он занимался только вопросами администрирования. Сегодня можно говорить, что это был политический выбор. Приход правительства Франсуа Олланда должен снова повлечь изменения. Я полагаю, что они вернутся к чему-то подобному тому, что я делал в свое время.
— Какую роль сегодня играет экономическая разведка для французского бизнеса?
— Во Франции экономическая разведка — это одновременно сбор информации вне предприятия и защита данных внутри него. Необходимо четко разграничить эти два момента. В первом случае вы легальными способами отыскиваете информацию: собираете сведения о рынках, об условиях работы в стране, где намерены развивать свой бизнес, о конкурентах. Во втором вы предпринимаете шаги по защите того, что действительно ценно для вашего предприятия, что позволяет вам сохранить конкурентное преимущество. То есть, с одной стороны, мы пытаемся собрать максимум полезной информации по какому-либо интересующему нас предмету, с другой — до минимума сократить распространение важной информации о своем собственном предприятии.
— А как определяется граница между сбором экономических сведений и охотой за секретами конкурентов, то есть шпионажем?
— Для нас основная граница — это французские законы. Например, вы имеете право посещать салоны и выставки, изучать продукцию и часто даже брать с собой ее образцы, принимать участие в конференциях, задавая в их рамках интересующие вопросы, собирать данные в Интернете. В то же время вы не имеете права подкупать кого-либо на предприятии, то есть давать ему деньги в обмен на нужные сведения. Вы не имеете права красть какое-либо имущество, например информационные носители, не можете прослушивать телефонные переговоры и так далее.
— Насколько французские компании эффективно ведут борьбу со шпионажем или же по-прежнему возникают ситуации, как с китайскими стажерами в компании Valeo (студентка из КНР была приговорена в 2007 году к 12 месяцам тюрьмы за копирование конфиденциальных данных об автомобильном оборудовании Valeo)?
— Французские компании понимают, что представляет собой шпионаж на государственном уровне — нашей стране не раз приходилось с ним сталкиваться. Но вот когда речь заходит о нелегальном сборе данных одних компаний на других, тут французам приходится нелегко. Многим до сих пор трудно осознать масштаб угрозы. У людей продолжает сохраняться представление о шпионаже как об угрозе на государственном уровне и нет ясного понимания, что жертвой шпионажа может стать любой бизнес.
— Можете ли привести примеры громких шпионских скандалов во французских компаниях?
— Классический пример: громкое дело в авиационной промышленности с участием израильтян, которые в конце 60-х создали многоцелевой истребитель Nesher, копию французского истребителя Mirage. Им тогда удалось получить доступ к чертежам Mirage. Аналогичная ситуация была у вас в России с «Конкордом». Ту-144 был полной копией «Конкорда». В наши дни в судах Франции на рассмотрении находится достаточно много дел о шпионаже, ведущемся иностранными или даже французскими компаниями на французских предприятиях. Примечательно, что многие эти случаи зачастую не вызывают широкий резонанс в обществе. В качестве примера могу привести дело с сумками Vuitton. Когда сумки были скопированы в Марокко, потребители не обратили на это внимания, однако компания Vuitton понесла значительный финансовый ущерб. Шпионаж повсюду. В сфере моды, например, особенно пристально следят друг за другом. Собираются фотографии, рисунки новых нарядов, и спустя две недели подобные наряды уже идут в производство у конкурентов. К сожалению, это стало общей практикой.
— В каких сферах экономический шпионаж наиболее распространен?
— Разведка ведется во всех значительных секторах экономики. Как только появляется какое-либо различие, усовершенствование, достигнутое за счет новой технологии, оборудования или продукта, всегда возникает опасность его копирования. Шпионаж более всего практикуется в оборонной промышленности, а также на производствах особого назначения, связанных с интересами государств. Предметы роскоши, авиационная промышленность, сельское хозяйство и связанная с ним продовольственная промышленность также в зоне особого риска.
— Есть ли эффективные способы защиты информации? Например, насколько оправдывает себя система патентов?
— Патенты служат для защиты интересов предприятий, но не надо забывать, что крупные компании следят за патентами, публикуемыми в мире. У них есть специально обученные команды, которые, когда находится интересный патент, ищут, как его обойти, то есть создать нечто подобное изобретенному, отличающееся только в деталях, чтобы не платить процентные отчисления владельцу патента. С этим никто не спорит. Но, с другой стороны, патент действительно защищает. Так, в некоторых странах, как, например, в США, патент не публикуется в течение некоторого времени после того, как подана заявка. В течение нескольких месяцев проект держится в секрете, чтобы конкуренты не узнали о ваших разработках. Когда о нем наконец начинают говорить, обычно уже создаются эффективные способы защиты данной информации. Это один из способов избежать немедленного копирования запатентованных изобретений. Но, к сожалению, остается еще много стран, где люди совершенно беспрепятственно копируют патенты, не будучи преследуемы по закону.
— Во Франции в начале 2012 года был подготовлен законопроект об охране секретов коммерческой деятельности по примеру охраны секретов оборонной промышленности, но ему пока не дан ход.
— Министерство финансов заявило, что представит этот законопроект парламенту. Возможно, через несколько месяцев, но документ появится. Он направлен на защиту в первую очередь секретов частных предприятий (в настоящее время за разглашение коммерческой тайны работником частной компании предусмотрена лишь гражданско-правовая ответственность. — РБК daily). Закон, в частности, даст компаниям право ходатайствовать о неразглашении особо важных данных ни журналистами, ни суду. Однако закон будет касаться только немного самой важной информации, которую следует защитить, — информации, на которой зиждется предприятие.
— Опасность утечки секретов существует и в ходе сотрудничества с иностранными партнерами. Есть ли страны, с которыми опаснее работать, чем с другими?
— Можно сказать, что есть страны с плохой репутацией. Например, негативное мнение сложилось о ряде азиатских стран, которые постоянно копируют секретную информацию. Но тут не следует обобщать. Во Франции многие полагают, что основная угроза экономического шпионажа исходит именно из Азии. Я же думаю, что она исходит отовсюду, не исключая и саму Францию.
— Считаете ли вы, что экономический шпионаж до сих пор позволяет наладить работу целой отрасли экономики, как, например, получилось с автомобильной промышленностью в Китае и Южной Корее?
— На мой взгляд, сегодня нет необходимости в шпионаже для развития целого производства, поскольку 90—95% интересующей вас информации можно найти в Интернете. В то же время в некоторых странах, особенно в Азии, предприятия хотят развиваться стремительными темпами и прибегают к шпионажу, чтобы быстрее получать нужные данные. Они предпочитают пойти и просто купить то, что им нужно. Однако следует помнить, что нелегальная разведка — дело рискованное. Если вы попадетесь, ваша компания понесет большой имиджевый и финансовый урон.
Автор статьи: РБК daily
Комментариев нет:
Отправить комментарий